Tom Clancy’s Splinter Cell Conviction
Tom Clancy’s Splinter Cell: Conviction — игра, про которую уже сейчас страшно хочется почитать большой, обстоятельный постмортем. Там должно быть много драматических зарисовок из офисной жизни: избиение геймдизайнера офисной табуреткой, бытовое насилие над аниматорами, упразднение практически готовой механики рукопашного боя. Такие истории редко заканчиваются хорошо (см., например, Tiberium ), но у Conviction, судя по тому, что мы увидели на E3 2009, — сюжет со счастливым финалом.
В 2007 году Ubisoft показали нам в Лувре совсем другую игру. Conviction тогда больше всего походила на Hitman без переодеваний, зато с интересной боевой системой. Бородатый, злой, осунувшийся Сэм Фишер прятал голову под капюшоном и вальсировал с врагами в интерактивных декорациях. Любой предмет на уровне можно было схватить и использовать не по назначению. В ход шло все: мониторы летели в охранников, табуретки баррикадировали двери, отломанные ножки стола использовались в качестве дубинки. Из Фишера делали Джейсона Борна: злую, идеальную машину для убийств, которая слетела с катушек. К тому же новый Splinter Cell явно был вдохновлен идеями Assassin’s Creed : сэндбокс, импровизационные схватки, взаимодействие с толпой.
После Ubidays 2007 Conviction на два года пропала с радаров. На Ubidays 2008 поползли слухи: проект закрыли; его переделывают с нуля; Splinter Cell не выйдет. Все это оказалось в некотором смысле правдой: то, что представляет собой Conviction образца 2009 года, имеет мало общего с игрой, которую нам демонстрировали в Париже весной 2007-го.
Идентификация Сэма
Настроение, правда, осталось: Conviction по-прежнему являет нам Фишера на озверине. Презентация открывается с крупного плана писсуара. Через несколько секунд в него влетает чья-то челюсть, отшибая внушительный кусок сантехники. Затем хозяина теперь уже явно сломанного подбородка отрывают от писсуара и в следующую секунду вминают головой в зеркало. Камера чуть отъезжает назад, и в растрескавшемся отражении ненадолго мелькает перекошенная, бородатая физиономия Фишера. В обломанном зеркале кровью отпечатывается титр: Tom Clancy’s Splinter Cell: Conviction. Если бы сотрудник Ubisoft Montreal не сжимал в руках геймпад, мы бы с легкостью приняли происходящее на экране за лихо поставленную кат-сцену.
Несмотря на все геймдизайнерские заслуги Conviction, о которых ниже, хочется заметить, что с точки зрения постановки, работы с камерой и светом новому Splinter Cell на выставке не было равных. Так киноязыком умеют пользоваться разве что Remedy.
Все, что хочет сообщить вам игра, органично вписано в ее декорации. Ключевые задачи проецируются на стены: вот Сэм впечатывает безымянного мужчину в стену, рядом проступает надпись: «Добудь информацию». Вот Фишер приближается по ночной улице к монументальному зданию посольства, а на его фасад, будто с гигантского невидимого проектора, выведено: «Проникни внутрь». Так везде: воспоминания и флэшбеки черно-белым видео проецируются на любое подходящее для этого пространство. Ближайшим художественным ориентиром тут могут служить разве что открывающие титры GTA 4.
Пока мы любуемся тем, как очередное воззвание к Фишеру идеально ложится на поверхность общественного туалета, Сэм начинает допрос. Механика рукопашного боя, которую мы видели два года назад, целиком уместилась в такие зарисовки, где врагов требуется швырять по комнате, периодически задавая интересующие вопросы. Декор при этом заметно меняется: зеркала бьются, стулья ломаются, чашки летят на пол и так далее. Несмотря на то что разрушения, судя по всему, просчитаны физическим движком, все это скорее напоминает схватки в Robert Ludlum’s The Bourne Conspiracy или The Punisher : подобрать осколок писсуара и погрозить им жертве больше не получится.
Превосходство Сэма
Из открытого сэндбокс-экшена Conviction превратилась в направленный, местами почти линейный боевик. То есть каждая задача по-прежнему решается целым рядом способов, но о свободе, которую обещали нам два года назад, речи не идет. И возможно, это к лучшему.
Потому что боевая механика в Conviction выглядит так, что хочется немедленно все бросить и началь зачеркивать дни до релиза на календаре. Фишер больше всего напоминает двуногую бородатую гадюку: он не идет, а стелется по уровню. По сравнению с прошлыми играми серии анимация ускорилась как минимум в полтора раза, Фишер пружиной скачет от одного укрытия к другому, скользит по подоконникам, пантерой напрыгивает на врагов. Одно движение — один труп. Фишер не бьет даже, он наносит ядовитый смертельный укус.
Для того чтобы экстраполировать этот ритм на всю игру, в Ubisoft Montreal придумали несколько занятных приемов, и самый интересный из них — Mark and Execute. Прежде чем ворваться в очередное помещение, Фишер почти всегда имеет возможность заглянуть и посмотреть, что там происходит. Высокотехнологичных гаджетов у него теперь нет, поэтому Сэм подсовывает под дверь отломанное у машины зеркало (картинка трогательно преломляется на трещинах) или выдумывает еще что-нибудь в этом духе. Так вот, используя зеркало, вы можете пометить специальным маркером несколько врагов, затем нажать на «фас», и Сэм моментально ворвется в комнату, одним выстрелом убив тех, кому была выписана черная метка.
Очень похожая механика уже работала у тех же Ubisoft Montreal в Tom Clancy’s Rainbow Six: Vegas , но тут, благодаря змеиным повадкам Фишера, все ощущается (и играется) по-другому. Потому что врагов в комнате, как правило, гораздо больше, чем Сэм может уложить за раз (всего пометить можно до трех противников, точное количество зависит от оружия, которое Фишер сжимает в руках; специальный ресурс, который тратится на Mark and Execute, набирается в рукопашных схватках).
С теми, кто выжил после вашего вторжения, завязывается игра в кошки-мышки. В Conviction работает еще одна система, которая называется «последняя известная позиция». Стоит вам уйти в тень (а это по-прежнему можно сделать: игра в такие минуты заботливо обесцвечивает картинку, давая понять, что Фишер в безопасности), как все бросаются туда, где последний раз видели бывшего агента. Более того, это место хорошо известно и Сэму: там находится его полупрозрачный силуэт.
Фишер не убивает, он казнит своих врагов. По сравнению с ним они по-прежнему выглядят глупыми, подслеповатыми дуболомами, которые придуманы только для того, чтобы изобретательно умереть в следующую секунду. Пока будущий труп опасливо водит дулом автомата там, где Сэм был несколько минут назад, вы, уже у него за спиной, смыкаете пальцы на шее врага.
Ультиматум Сэма
Conviction — пожалуй, вторая самая впечатляющая игра выставки после Alan Wake. Ubisoft действительно практически переделали ее с нуля, использовав некоторые из своих идей двухлетней давности в качестве строительных элементов. Результат — будущее жанра, который мы когда-то называли «стелс-экшен». Так что, когда придет время вручать наши ежегодные награды, номинацию «Сплинтер-селл» года», похоже, придется вернуть.
Будем ждать? Сэм Фишер все-таки станет Джейсоном Борном: Conviction играется как сверхскоростной и невероятно кинематографичный экшен. Стелса практически не видно.