Чего вы не заметили в «Дэдпуле 2»?
В рецензии, вышедшей у нас на сайте пару дней назад, Дмитрий Шепелёв отметил, что ребенок-мутант с горящими руками очень напоминает типичного «школьного стрелка». И был безупречно прав. С разрешения автора я попробую немного развить тему.
Случайность ли это? И что ещё можно найти в сюжетной линии Фаерфиста, если немного её поскрести? Читайте дальше.
Детали пазла
— Какой скучный заголовок. Может, другой подберем?
Если вы когда-нибудь изучали культурологию, учились на сценарном факультете, ну или просто достаточно наблюдательны, то наверняка знаете, что любой сюжет состоит из неких базовых деталей. Как из конструктора, в котором не так уж много разных кубиков. Верхним слоем лежит антураж: фэнтезийный, космический, супергеройский, какой угодно ещё — он создает видимость разнообразия. Но глубже начинают повторяться одни и те же основные элементы: вот «дама в беде», вот «мудрый старец», вот классическая тройка «жертва, агрессор, спаситель» и так далее. Держа это в уме, давайте посмотрим, из каких запчастей собрана история Фаерфиста.
Мрачно как, ты точно не из DC?
— О, а вот это неплохо.
Для начала — сам юноша. Посмотрите на него. Буквально каждой мелочью сценаристы подчёркивают, насколько он нелепый. Неуклюжий, навязчивый, странный, плохо одетый, с сальными волосами и, наконец, просто толстый. Архетипичная жертва школьного буллинга.
Он годами терпел унижения, его переполняет злоба. Идея-фикс — вернуться и воздать по заслугам всем, кто обходился с ним жестоко. И вот тут давайте вспомним, как выглядело место, куда он пришёл мстить. Явно не самое современное здание. Лысеющий директор в дешевом костюме. Испуганные дети, прячущиеся по углам от новоявленного «мстителя». По сюжету перед нами приют для детей-мутантов, где над ними проводят некие зловещие опыты. Но присмотритесь внимательнее: весь антураж безошибочно рисует нам вовсе не режимное спецзаведение с исследовательским уклоном, а обычную провинциальную школу с её педагогами и учениками.
Наконец, как вы помните, мутант вернулся не один, а с грозным приятелем. Его выбор также не выглядит случайным: Джаггернаут во вселенной Marvel — воплощение чистой мощи, чьё прямое предназначение — разрушать. На момент событий фильма его держат за самой охраняемой и всегда закрытой дверью, к которой мальчик проявлял любопытство с первого же дня в спецтюрьме. Если счистить с символов тонкий налёт супергероики, то Джаггернаут — оружие, которое до поры до времени хранится в запертом шкафу.
Детали встали на место: над ребенком издевались в школе, он копил обиду, потом улучил момент, добыл оружие, вернулся и покарал обидчиков — вот что показали нам сценаристы. Классическая история школьного шутинга.
Конечно, это может быть серией совпадений. Тем более что раз деталей, из которых строятся сюжеты, не так уж много, то и их комбинации должны повторяться. Нет нужды искать замысел там, где достаточно случайности.
Но в данном случае, думаю, это именно замысел.
Отступление от темы
— А покороче нельзя? Опять эти пространные рассуждения…
Конец двадцатого века принёс в медиаиндустрию такие понятия, как «нативная реклама» и «продакт-плейсмент». Это когда в кабинете у доктора Хауса стоит iMac, дьявол носит Prada, а Эдгар Райт называет трилогию в честь мороженого Cornetto.
А ещё есть социальная реклама. Она учит разным хорошим вещам, которые делают мир лучше: пристёгиваться за рулём, не пренебрегать презервативами, чаще звонить маме, ну и всё в таком духе.
Эти два явления должны были встретиться — и они встретились. Нет, не во втором «Дэдпуле», конечно. Гораздо раньше.
Вспомните, к примеру, серию комедий «Американский пирог». Там каждый герой проходит через какую-нибудь стыдную (прямо ужасно стыдную, кошмарно стыдную!) историю: кто-то обделался в женском туалете, кто-то хлебнул пива со спермой и так далее. Но при этом через весь фильм проходит позитивная мораль: «жизнь продолжается». Постыдные истории остаются в прошлом, от них не рушатся судьбы и отношения, друзья остаются друзьями, и никто не сводит счёты с жизнью. Фильм, как тот пирог, будто бы сознательно собран из двух слоев: один развлекательный, а другой берёт на себя социальную нагрузку по профилактике подростковых суицидов.
Приглядитесь, и вы наверняка увидите немало похожих приёмов в десятках других известных фильмов.
И снова Дэдпул
— Да ты сегодня просто мастер оригинального заголовка.
Теперь вернёмся к Дэдпулу. Вернее, конечно, к злополучному ребёнку-стрелку.
Социальный слой виден тут невооруженным глазом — главная интрига всей второй половины ленты крутится вокруг того, как остановить парня.
В фильме настойчиво проговаривается:
— Фаерфист — ещё не монстр.
— Но он станет монстром, если хоть раз убьёт.
— Пока этого не произошло, его надо переубедить.
— Но если трагедия неизбежна, его уничтожат (и это будет правильно).
Как говорится, на заметку каждому «школьному стрелку»: всегда есть путь назад, пока ты никого не убил. Остановись, иначе станешь причиной трагедии. Если убьёшь — превратишься в монстра и сам будешь убит без всякого сожаления.
Ну и маленький финальный аккорд, когда садиста-директора сбивает такси, посылает зрителю утешительный смайлик: возмездие всё равно настигнет злодеев, самому становиться его орудием вовсе не обязательно.
И знаете, что я вам скажу… Когда масс-культура не ограничивается одними гэгами, а берёт на себя кусочек социальной ответственности, реагирует на современные вызовы и угрозы — это здорово. А когда она умудряется делать это не нудно, как в баснях, а ловко и задорно, как в «Дэдпуле 2», — здорово вдвойне.
Ах да, чуть не забыл. В этом тексте полно спойлеров.
Я поздновато предупредил, да?