Близкие по духу

Far Cry 4

)

«Миллион лет до нашей эры» (А. Шаба, 2004)

Zeno Clash

From Dust

Condemned: Criminal Origins

У нас была Far Cry про вышки и Африку, была Far Cry про вышки и тропический остров, потом Far Cry про вышки и Тибет. Теперь встречайте Far Cry про костры и кроманьонцев.

Десять тысяч лет до нашей эры. По равнинам Центральной Европы бегают полуголые пещерные люди и всевозможная доисторическая фауна. Главный герой Таккар к началу игры уже долго путешествует вместе с сородичами в поисках Уруса, заветной земли, в которой его племя винджа обретет покой, а также кров и пищу (что еще нужно для счастья?). Но во время очередной охоты все идет наперекосяк, и до Уруса Таккар добирается в одиночку, чтобы обнаружить там игру от Ubisoft.

Родное племя разбросано по всему миру (нужно спасать), Урус поделили два воинствующих племени (нужно отвоевывать, захватывая «вышки»-костры), а сам Таккар должен подняться из грязи в князи и стать полноправным предводителем своего народа.

Ледниковый период

Primal основана на тех же правилах, что и предыдущие две (а то и три) Far Cry, а в отношении сюжетной структуры и ощущения прогресса это почти полная калька четвертой части. Мы приходим в новый неизведанный мир, разрываемый на части войной, выполняем поручения и постепенно из голодранца превращаемся в народного героя. Ближе к середине сюжетная линия раздваивается, но в Primal варианты не взаимоисключающие, в отличие от Far Cry 4 , где один путь вынуждал отказываться от другого.

Если в прошлых частях Ubisoft создавала хотя бы мнимое ощущение того, что ваш выбор на что-то влияет, то здесь все можно списать на одно простое обстоятельство — у нас тут доисторическая эпоха, животные инстинкты и едва зародившийся общинный строй, морали в таком мире попросту нет места. И это даже хорошо, потому что примитивный цикл «убить козлика, скушать козлика, закутаться в шкуру, поспать, заколоть врага», на котором строится игра, снимает многие ограничения и позволяет крушить, кромсать и рвать на куски без зазрения совести. К тому же выбор декораций первобытного мира позволил Ubisoft выбросить процесс превращения протагониста из запуганного туриста в Рэмбо — главный герой изначально отлично умеет охотиться, добывать пропитание и убивать.

► Наскальные рисунки в Урусе встречаются сплошь и рядом.

► Никуда не делись эпизоды с употреблением «веществ»: с помощью зелий Таккар отправляется в мир духов, чтобы изучить новые способности.

► Разведка совой — отличный способ разработки плана атаки на вражеское поселение.

Этими тремя вещами в Primal приходится заниматься постоянно. Добыча ресурсов критически важна, потому что каждый из трех расходуемых видов оружия — дубина, копье, стрелы для лука — необходимо мастерить из древесины, камней и шкур животных. Первые несколько часов это дает свежие ощущения, как и физика ближнего боя (с разбегу вонзить копье кому-то промеж глаз — это просто потрясающе), но затем охота и собирательство стремительно становятся рутиной, а сражения превращаются в чемпионат по скоростному размахиванию палкой. Остается одна мысль: «Боже, да умрите вы уже все побыстрее, пожалуйста».

► После заката Урус преображается: распускаются определенные виды цветов, появляются ночные животные.

Каменный век

Развитие общины организовано в виде элементарного градостроительного симулятора и тоже завязано на сбор ресурсов. Вы находите на карте «специалиста» — матерого охотника, кудесника, добытчика и далее в том же духе, — выполняете его задание, а он в благодарность присоединяется к племени. Вы строите для него хижину, и он открывает новые таланты и «гаджеты».

Например, эксцентричный шаман обучает Таккара приручать диких животных и призывать сову, действующую по принципу беспилотника (только сова еще и ухает): она помечает врагов, сбрасывает самопальные бомбы, пикирует вниз и разрывает цель когтями. Впрочем, эти способности обретают смысл только на высоких уровнях сложности и ближе к финалу, когда врагов ощутимо больше и жить становится тяжелее.

Еще по Урусу кочуют отбившиеся от своих дружественные винджа. Если им вовремя помочь, они тоже возвращаются на «базу» и присоединяются к общине. Чем больше в племени людей, тем больше ресурсов Таккар получает каждый день, но толку от этого немного — все необходимое не так сложно добыть самому.

► Все герои говорят на вымышленном доисторическом языке, и звучит это жутко эффектно.

► На севере тут настоящий Скайрим, и, чтобы не окоченеть, нужно регулярно разводить костер и отогреваться.

► Пейзажи Primal часто завораживают — скажем, леса здесь невероятно уютные.

Помимо первобытной экономики и найма соратников, геймплей разбавляют стелс, охота на редких зверей, появление на аванпостах новых, но не оригинальных противников (тоже полная аналогия с Far Cry 3 и 4 — вместо снайперов лучники, вместо броневиков — громилы с факелами), катание на мамонтах, использование скалолазного крюка, а также вылазки на северную часть карты, где холодно и нужно либо одеваться в более теплые шкуры, либо бегать от костра до костра, как в Battlefield: Bad Company 2.

Но все это мы уже видели.

Ключевые аспекты Primal не слишком изменяются до самого финала: нудный захват костров и мало отличающихся друг от друга вражеских поселений, обирание кустов и рудных жил и драки на дубинках к концу игры остаются такими же, как вначале. Здесь даже набор умений почти идентичен тому, что было в предыдущих играх: улучшение здоровья, «охотничьего» зрения, навыка рукопашного боя и далее по списку.

► У каждого вида оружия своя физика. К метанию копья придется привыкать.

► Иногда случается и такое.

Единственное, в чем Primal по-настоящему выделяется и выигрывает на фоне как других Far Cry, так и игр в принципе, — это игровой мир. Доисторическая эпоха здесь показана предельно приземленно и естественно, без чудаческой мистики Zeno Clash и излишнего влияния шаманизма From Dust.

Primal — единственная игра, позволяющая почувствовать себя настоящим пещерным человеком, с голой задницей удирающим от саблезубого тигра по ночному лесу. Здесь можно полчаса красться по кустам за редким оленем, чтобы затем с улюлюканьем ринуться на него с копьем наперевес и натравить на бедное животное свою ручную пантеру. Или нарваться на отряд вражеских охотников, не растеряться, в адреналиновом угаре поколотить их дубинкой, обобрать трупы, с гордым видом вернуться в свою пещеру и улечься спать на шкуре медведя. Короче, чистый мужицкий кайф.

Но вместе с этим Ubisoft в очередной раз сделала мир, который не живет, а функционирует. Сколь бы здорово вы ни ощущали себя в роли Таккара, привычные для студии условности, механизмы и сценарные инструменты, а также мелкие, но неприятные баги портят атмосферу, напоминая о том, что вы не погружаетесь в другую реальность, а играете в игру. В четко проработанную программу из последовательностей, циклов, условий, единиц и нулей. И это печально.

► Мамонт — это не только ценный мех, но и надежное средство передвижения.

► Ручного зверя необходимо постоянно подкармливать, иначе он быстро погибнет в бою.

* * *

У вас могло сложиться впечатление, что Far Cry Primal — плохая игра.

Это отнюдь не так.

Точнее, это просто очередная Far Cry и по совместительству — очередная игра Ubisoft. Она большая, красивая, в ней всегда есть чем заняться. Но удовольствие вы от нее получите только если последние четыре года сидели в пещере (простите) и не видели ни третьей, ни четвертой Far Cry. Или если вы устали от огнестрела и давно мечтаете об экшене, в котором нужно пятнадцать часов дубасить врагов палкой по голове, а новая Condemned все никак не выйдет. Или если хотите почувствовать себя пещерным человеком и побегать с копьем за ошалевшим мамонтом.

При любом раскладе придется терпеть все привычные недостатки, от которых открытые миры Ubisoft пока что не готовы избавиться.

О локализации

Переведен текст и субтитры. Локализаторы сохранили стилизацию под первобытный язык, поэтому диалоги состоят из «Я есть твоя друг» и прочей милой чепухи.